— А что главный? Главный свое дело сделал, разрешение на публикацию Леонтьеву дал, так что теперь остается только…
Она притягивала его к себе, как будто у нее в руках был невидимый аркан, прочно обхвативший его шею. Натяжение то ослабевало, то усиливалось, но совсем не исчезало. И уже не исчезнет никогда.
— Отлично! — Сделав усилие над собственной разбитой физиономией, он изобразил бравую улыбку, отчего стал выглядеть совсем ужасно. — Спасибо.
— Ты меня успокоила, — пробормотал он, поднялся и налил воды в чайник.
Она стала осторожно спускаться, сопя и стараясь рассмотреть что-нибудь, кроме непроглядной подъездной темени. Шубина она совсем не слышала.
Она сидела на полу и смотрела прямо перед собой. Джинсовые колени были чем-то перепачканы, как будто она ползала по грязи.