– Тогда не принимай никаких успокоительных и ничего не пей, кроме чая, – распорядился Батурин, – иначе не доедешь.
– Кира, я только на пять минут. Мне очень нужно показать тебе… ну, показать то, что я сегодня написала. На работе я никак не могла подойти. У тебя все время милиция была и еще кто-то…
Незнакомый человек стоял на четвереньках, по-обезьяньи опираясь на обе руки. Фонарик, померкший в ослепительном свете, вдруг покатился и упал. “Дзинь”, – сказало стекло.
Он двинулся к ней, на ходу доставая удостоверение из внутреннего кармана дешевой кожаной куртки.
– Так страница у Костика в портфеле – это факс или рукопись?! – громко, даже несколько громче, чем нужно, спросил Сергей, и оба голубка уставились на него.
У нее были очень черные волосы, чуть-чуть не достававшие до плеч, выстриженные неровными прядями. Пряди разлетались в разные стороны. Профиль классической красавицы, уверенный подбородок, энергичная шея. Он слышал, как она пахнет – порохом и духами, – и видел ее руки, держащие руль. Никогда в жизни ничто не казалось ему таким сексуальным, как ее руки на черном пластике толстого руля – длинные пальцы, тонкие кисти, узкие запястья.