Аллочка пожала плечами. О Батурине она старательно не думала, как будто не разрешала себе.
– По алгебре. А по биологии трояк. За то, что я плевался.
Он отвел глаза, как вор, укравший хлебные карточки у инвалида.
Ну, его-то еще ладно, но он вполне мог отволочь и Киру!..
– Зачем он носил в портфеле твою рукопись?
Аллочка вдруг поняла, что напугала его, и эта мысль подействовала на нее как живая вода на мертвого Ивана-царевича. Она вдруг увидела, что вокруг день, людная улица, редакционный подъезд, и вообще – никто не смеет разговаривать с ней так, как разговаривал Леша!