Ей вдруг вспомнилось, как он объяснялся ей в любви – совсем недавно, лет шестнадцать назад. Она даже запах вспомнила – мороза и овчины от его доморощенной дубленки. Он сказал: “Я тебя люблю” – и посмотрел на нее сердито, как будто она была виновата в том, что он ее любит.
Она приткнулась на табуретку и закурила. Табак щипал язык и глотку – сколько она выкурила за вечер?
– Убирайся, – приказала Кира, чувствуя, что ведет себя в полном соответствии с его планом выведения ее из себя, – сейчас же убирайся вон из моей квартиры!
Батурин, тяжело опираясь на палку, пробрался внутрь. Палка оставляла на белой бумаге круглые вмятины.
– И у папы спроси, он будет с нами чай пить или ему в кабинет подать. – Тут она выглянула в коридор, увидала Сергея и схватилась за сердце: – Боже! Боже мой, как вы меня напугали!..
Он соскочил со стола и пошел к дверям, но остановился и оглянулся.