«Прелесть ты моя». – подумала Марина. – «Выпила бы тебя всего за одну ночь. Весь твой свеженький кефирчик».
Прижав ладони к лицу, Марина заплакала, ее плечи задрожали.
После этого на собрании выступил секретарь парткома завода товарищ Румянцев.
Марина обняла ее и прижалась, словно ребенок к матери.
– Нормально, – решительно успокоила ее Лена, – Ты ведь первый раз вообще на заводе, да?
– Балуешь ты ее, Ваня, – часто говорила мать, поправляя свои красиво уложенные волосы перед овальным зеркалом и с улыбкой поглядывая на хрустящую трубочками Марину. Отец молчал, после выпитой четвертинки узкое лицо его бледнело, папироса бегала в налившихся кровью губах.