«Тяжелый сон…» – подумала она, вспоминая, – «Постой… Там же было что-то главное, важное… забыла, чорт…»
– Так это ж потому что я с тобой не от себя говорю. Я за собой силу чувствую. И правду… ооо-хааа который час-то? Два наверно?
Марина кивнула, снимая заказ со стойки, но пальцы Леонида Петровича оттерли, отняли и понесли.
– Господи… И так уж нет никого. И ты. Кошмар…
Она ненавидела инквизицию, ненавидела Куклуксклан. ненавидела генерала Галифе.
– Да. Полгода назад купили, – благожелательно качнулась его голова, – Мы ведь раньше в Орехово-Борисово жили, а здесь только-только въехали.