– Вот здесь остановимся, – Марина протянула толстяку два рубля, покосилась на мелькнувшие за окном часы, – Десять шестого… опаздываю, как всегда…
Сашенькины губы медленно приблизились, прикоснулись, прижались, раскрылись…
– Садись, без разговоров. У меня времени нет лясы-балясы точить.
– Ты смотришь на меня глазами начинающего портретиста, – проговорил Валентин, нежно сдавливая громадными ладонями ее щеки, – Котик, тебе поздно менять профессию. Твой долг – выявлять таланты и повышать общий музыкальный уровень трудящихся прославленной фабрики, а не изучать черты распада физиономии стареющего дворянского отпрыска.
Она достала сигарету и долго прикуривала начавшими дрожать руками.
– Я бы еще добавила, – проговорила Гобзева, распуская косу, – Что в этом фильме с подлинно творческим беспристрастием противопоставлены две принципиально разные психологии – советских людей и американских шпионов.