В глазах, в лицах, смотрящих друг на друга, в руках, сплетенных и не могущих разъединиться, в сердцах, бьющихся в едином порыве.
— Сама себя ругала не раз, дура, чего я, действительно. А вот не могу. А Машка сотню — цап! И до свидания. На следующий день загул у них. Гости. В получку отдаст, в конце месяца — опять.
— Здравствуйте, Петр Сергеич. Котельников говорит.
— Говорите? — зазвенел близкий голос телефонистки.
— Так может убрать второй абзац? — спросил Куликов, снимая очки.
— Машину мы на твоих огородах оставили. Увязла.