Мокин погрозил председателю кулаком и поспешил за секретарем. Тищенко отпустил косяк, качнулся и поплелся следом.
— Щас тыщу погасим, мам, — Михаил вышел из соседней комнаты, заглянул в газету. — Это что, пятидесятый год?
— Обнаглел. Но рыбы нет. Нет рыбы. Не жди.
Скорчившийся человек #3 лежал, отвернувшись к стене. На его желто-зеленой спине отчетливо проступали острые, готовые прорвать кожу лопатки, ребра и искривленный позвоночник.
— А как же. По сто пятьдесят. Чего, не знал?
— Ну, это слишком серьёзный пловркнрае, — усмехнулся зам. главного редактора.