Он протянул Кедрину ящик. На месте амбара было пусто — лишь остался светлый прямоугольник со следами вырванных с корнем стен.
— Эй, Иван Сусанин, — крикнул Мокин в грязную спину Тищенко, — притормози.
И, проясняясь, небо на востоке рассачивало тучи, словно дым. Пять вымпелов у рей — пять красных молний! Да соль у командира на плечах.
— Да какие соседи, ты что? Это ты с Гришкой путаешь. У меня отдельная давно.
— Тк языка-то нет, тк нет ведь! — забормотал председатель.
— Да бросьте вы. Так, капитан, Пушкин влюблялся, должно быть, так Гейне, наверно, любил.