— Никогда в столицу не пройти врагу! — пробормотал генерал, смахнув с краг капли растаявших висков.
Спас. Отец протирал его, моча ватку в широкогорлом пузырьке. От ватки пахло чем-то остро-сладким.
— Да. Девяносто два. Офицеров штук двадцать. Одного, говорит, не то майора, не то подполковника. С крестом, старого такого. Грузного. В грудь ему пустила, а он будто пьяный — улыбнулся и сел. Сидит и улыбается. А потом повалился
— Так что же, — проговорил он уже более спокойно, — баба Настя платила вам?
Он стал намазывать получившуюся массу на хлеб.
«Умом Россию не понять… Да. Только сердцем. Сердцем понял я тебя, милая моя Родина. В сердце будешь ты у меня вечно».