— Я тебе дам, успокойтесь! Я тебе покажу, успокойтесь!!
Монотонно грохоча, поезд пролетел длинный мост.
Вера Сергеевна встала из-за стола, улыбнулась и пошла в комнату.
Стуча когтями по полу, подошел Генри, ткнулся черной мордой в колени.
Хотя буквы были не очень широки, в них всё равно хорошо различались обнесённые заборами гектары дач и две счастливые семьи, и заседание президиума Верховного Совета СССР, и чёрные эскорты машин, и убранная цветами трибуна мавзолея, и интимный вечер на кунцевской даче вождя, — Жданов за роялем, Молотов, Ворошилов, Будённый, Берия, Каганович, три тенора Большого Театра — поют, а Сталин неспешно дирижирует погасшей трубкой.
Ветер разметал пламя, вытянул его порывистым шлейфом.