— А меня Антон, — сказал он и замялся, видя что она по-прежнему молчит и улыбается, опустив ресницы.
Алексеев молча теребил сбившиеся на колени трусы. Одна из девочек громко кряхтела, уставившись расширенными глазами в потолок.
Девушка испуганно подняла голову. Из его вздрагивающих полуоткрытых губ шло горячее дыхание. Он прижал её сильнее и она услышала как бьётся его сердце.
— Один песок, бля. На зубах так и скрипит…
— Понятно… Ну, ничего, нормальный рассказ…
— Старичок, но домлоанр говпр, дочапвепк нав! — засмеялся Александр Павлович.