И снова Джефф и его гость долго беседовали. Когда обед закончился, Бадж подозвал Джеффа.
Она поднялась, так и не доев, и направилась к дому начальника Брэнингена. Пока Трейси ждала, чтобы охранник открыл входную дверь, она столкнулась лицом к лицу с Большой Бертой. Огромная шведка усмехнулась.
– Совершенно просто. Заняло не больше двух минут. Весь фокус заключался в красках, которые я использовал. Во-первых, я покрыл подпись Гойи слоем супер-очищенного прозрачного лака, чтобы сохранить ее. На нее я нанес имя Лукаса быстро сохнущей акриловой краской. Затем поверх нее написал имя Гойи масляной краской с использованием яркого лака картины. Когда верхнюю подпись убрали, то выступило имя Лукаса. Если бы они стали смывать и дальше, то обнаружили бы первоначальную подпись Гойи. Но, конечно же, они так не поступили.
Она выживет, как выжили ее предки. В ее жилах текла английская, ирландская и шотландская кровь. Она вобрала лучшее от своих предков – интеллигентность, смелость, волю.
Трейси снова взглянула на Чарльза, и вдруг произошло чудесное превращение, у нее словно спала с глаз пелена. Она смотрела и видела перед собой незнакомца – мужчину среднего возраста, с болезненно-желтым цветом лица, лысоватого, сутулого, с выражением неописуемой скуки на лице. Совершенно невозможно поверить, что однажды она решила, что любит этого мужчину, что она спала с ним, собиралась прожить с ним бок о бок оставшуюся жизнь. Трейси взглянула на его жену. Она сидела с тем же выражением отчаянной скуки на лице. Они производили впечатление людей, запертых в клетку, в которой им суждено провести вместе вечность, превратившись со временем в ледышек. Они просто сидели вместе, не говоря друг другу ни слова. Трейси вдруг совершенно четко представила бесконечно нудные годы их совместной жизни. Без любви. Без радости.
Джо Романо Перри Поуп Судья Генри Лоуренс Энтони Орсатти Чарльз Стенхоуп III