– Значит, пора покончить с традициями. – Анна вынула из подставки несколько бумажных салфеток и протянула Грейс. – Не стесняйся. Пореви. Тебе сразу станет гораздо легче.
Только его колени еще дрожали, и Этан опустился на землю, дожидаясь, пока успокоится бешеное биение сердца. Он сидел, прислушиваясь к хлопанью белья на веревке, к тихому плеску волн, шуршанию травы, к беззаботному пению птиц и недоумевал, что же ему делать с Грейс.
– Может, тебе не следовало так напряженно прислушиваться?
– Я навязывалась ему. Я подумала, что.., после той ночи, когда он меня поцеловал…
Его глаза, до этого момента напряженно изучавшие потолок, метнулись вниз и встретились с ее глазами.
Из дома доносились тихое жужжание пылесоса и бодрая музыка телерекламы. «Успокаивающие домашние звуки», – подумала Анна. Еще более успокаивающие потому, что не она, а кто-то другой управляется с пылесосом.