Глупыш крутился у столов, тыкаясь мордой в траву в поисках оброненной еды, и находил ее в достатке. Грейс подумала, что к концу дня бедный пес будет мучиться болями в животе.
Он оставил сапоги на задней веранде – в юности мать часто ругала его за грязь, которую он волок в дом, – но мокрого пса пустил в кухню не задумываясь.
Господи, как унизительно! Наверное, Джек Кейси пробормотал бы то же самое, если бы задержался для объяснений.
– Черт побери, братишка, Грейс – лучшее, что случилось с тобой. Я имею в виду не только секс, хотя ты явно приободрился в последние дни. Эта женщина – именно то, что тебе нужно.
– Вы быстрее помиритесь, если ты не будешь объяснять, а просто ее обнимешь. Грейс любит обниматься.
– Это слон, – заявила Обри, с энтузиазмом чиркая красным карандашом.