Филип сунул ему один из двух стаканчиков кофе, которые держал в руках. Его удлиненное лицо было бледным и мрачным, золотисто-карие, светлые глаза потемнели от усталости. Обычно тщательно уложенные рыжеватые волосы были взлохмачены.
Анна даже не стала отвечать, только снова испепелила его взглядом и с улыбкой повернулась к Сету.
Сет считал крышу отличным местечком. Жарит солнце, иногда пролетают чайки. И отсюда видно почти все. Городок с его прямыми улицами и квадратными дворами, старые деревья, торчащие из зеленой травы, цветы, как разноцветные кляксы… Кто-то уже подстригает траву, и даже сюда доносится далекое жужжание газонокосилки.
– Она старается. Мои дедушка с бабушкой всегда были очень бережливыми, им приходилось экономить. Они и меня учили считать деньги, но ничего не вышло. – Анна откусила кусок, восхищенно вздохнула и продолжала говорить с набитым ртом: – По большей части, я смотрю, как деньги текут у меня сквозь пальцы.
– Наверное, возьму, но не сейчас. Я еще не готов.
– Он был порядочным, – сказал мальчик так просто, что Кэм обнял его за плечи. И Сет прислонился к нему.