– Послушай, мамочка… – Филип не успел закончить, поскольку Кэм ткнул его локтем под ребра.
Наконец Кэм чуть отстранил ее, его умелые губы изогнулись в улыбке. Он весь просто лучился самодовольством! Но Анна поняла, что сможет возмутиться этим, только когда ее голова перестанет кружиться и снова устроится на плечах.
Анна задышала медленнее. Наслаждение стало густым и темным, как ночь. Она чувствовала, как соскальзывает в какой-то эротический мир, в котором нет ничего, кроме ощущений – быстро меняющихся, оглушительных. И греховных.
– Я понимаю, как вы заняты, джентльмены, и высоко ценю то, что вы все пришли сюда.
Как только двери лифта открылись перед блоком интенсивной терапии, Кэм увидел Филипа.
– Возможно, я успею обидеть тебя первой. Хочешь рискнуть?