– Живой, – плача шептала Халлис и целовала его глаза, губы, щеки, – живой!..
– Тенах, голубчик, – ласково произнес я, – если дамба будет готова только к следующему полнолунию, можешь твердо рассчитывать, что от меня ни клочка, ни ошметка не останется.
– Да, плащ – это здорово. На какое-то время он меня согреет.
– Ты вот что, сынок, – тихо сказал Гимар, и меня охватило предчувствие ужасного: никогда еще Гимар не называл меня так. – За домом присматривай. И пчелок моих береги. Хозяйство тебе оставляю хорошее, управишься. И книги мои… не все же там умерло. Может, и найдется что нужное. Только осторожно, не так, как в тот раз. Теперь ты хорошо умеешь читать. И… прости, если что не так.
Вот и все прощание. Я ушел в дом и сидел там до вечера. Тенах и Ахатани меня не тревожили. Я съел яичницу и два яблока. Хватит с меня. Иначе я просто не доеду до сухого русла.
– Пустое, – я покачал головой. – Боги далеко, и силы в их амулетах сейчас никакой.