— Может, у нее что внутри? Помнишь, Ваську садануло, ни одного синяка, а печёнка вдрызг. А? И руки у нее холодные.
— Да я ни одного секрета не знаю. Что ты выдумываешь? И кому тебя допрашивать нужно? Ну, жили у тебя родственники из Москвы, и кому до этого дело? Вон у Петровых из тридцать седьмой квартиры девять человек из Душанбе приехали, живут, и никого это не волнует.
— А что это все сегодня такие разговорчивые? — пропел Павел, полоснув нас взглядом, Мишка притих.
Воспоминания меня расстроили, и я решила выйти на крыльцо, воздухом подышать. Видно, та же мысль пришла и Витьку в голову.
— Слушай, — заныла я, — вы там совершенно ни к чему. Я плохого про вас сказать не хочу, но… вы там не к месту. Человек один приезжает, очень дорогой мне человек, и… не будь свиньей, — выпалила я.
— Мы тут чужаков не любим, — продолжал парень, — особенно, если они невежливы с нашими людьми.