— Мотя чувствует себя хозяином. Ты не проявил уважения.
— Нечего мне думать, — покачала я головой. — Я его никогда не видела, никогда, и понятия не имею, почему он пришел именно ко мне.
— Может, так, а может, нет, — разулыбался Валерка, — ребятишки к Афганцу кинулись, боятся, что Мотя их передушит, Афганец их принял, но предупредил, что война ему без надобности, и кто за убиенного мстить удумает, сам в покойниках окажется.
— Вы как будто моей биографией интересовались. Помнится, ты тыкал в Гиви пальцем и велел узнать все. Чего ж узнавали плохо?
— Живой, — ответил Гиви, не скрывая облегчения.
— Как, Юленька не сказала? Она у нас необыкновенно скромный человек. У нее вышла книга.