Мы покинули ресторан, и до самой машины Павел старательно исполнял роль, и я тоже, правда, вмазать ему еще раз не решилась. Усадил меня в машину, сам сел за руль, и мы со стоянки вырулили. Проехали три квартала, свернули, огни погасили и встали. Павел на меня посмотрел, я пиджак стащила, ему отдала, платье поправила.
— Припадочная, — сказал Мишка, Витек косился. Наверное, надо было их как-то подготовить.
— Совсем обнаглели, — говорю, — дайте хоть с кухни уйти, ничего я слышать не желаю.
— Мне что, могу рассказать, как тебе больше нравится.
— Держи. Говорят, кто его носит, от пуль заговоренный. Только сам-то особо не лезь.
Я затаилась в углу, стараясь не дышать. Дальше пошли вещи, которые мне и вовсе не понравились: длинноносый извлек из-под нар ведро и зажег в нем что-то вонючее. В пламя сунул куски арматуры, все закурили, буднично так, словно троллейбус ждали, а мне захотелось умереть или хотя бы упасть в обморок. Но как-то выходило, что придется мне пережить все это в твердой памяти.