— За поворотом должна быть улица Верхнеслободская, а чуть ниже наша — Гончарная или Чкалова, Бог знает как ее теперь называют.
— Плевать, — презрительно бросил Михаил Степанович, театрально выбросив вперед ладонь. — Я люблю Лизаньку, любовь выше условностей, что нам людское мнение…
— Ограбил кого? — охнула я, а возлюбленный поморщился.
Мои пояснения были прерваны воем сирен. Разноголосым. Мой тонкий слух смог выделить три варианта.
— Ты чего так долго? — проворчала сестрица.
Мышильда с уважением покосилась на меня и впилась взглядом в лицо Евгения.