— Дурак он, что ли? — обиделась я за родственника. — Обвалится здесь все к чертям собачьим, и собственные бриллианты целый век не найдешь. То ли дело зарыть в родном подполе. И дом сгорит, так подпол все равно останется.
— А должны быть? — с интересом спросил Сашка, появляясь из-за моей спины. Мы с сестрицей переглянулись.
Сашка хлопал глазами и косился за мою спину. Я повернулась, но не увидела там ничего интересного, если не считать блондина.
— Мы не рыли, — с трудом разлепив губы, заверил командир.
— Спасибо за компанию, — сказал очень вежливо, пожал протянутую Мышильдой руку, я сунула ему свою, и Александр неловко ее поцеловал, вызвав у меня слезы умиления, после чего скрылся в дыре.
Нам никто не ответил. Дождь кончился минут двадцать назад, но сидеть в мокрой траве было неприятно. Мы вернулись в дом, удивляясь тому, что участковый ушел, не сообщив нам об этом. К тому же как-то не верилось, что в такую сырость он пробирался задами с неведомой нам целью, потому что на улицу он точно не выходил. Встретив Иннокентия Павловича, мы разговаривали с ним у палисадника и участкового непременно заметили бы.