Мы тепло простились с хозяином, пообещав в следующий отпуск непременно заглянуть к нему, загрузили Михаила Степановича в машину Иннокентия, чему тот пытался было воспротивиться, но быстро сник и отбыл, а мы с Мышильдой, устроившись в «Фольксвагене», напоследок прокатились по городу.
— Дай-ка перчатки, — деловито сказала Мышильда. С уважением к ее отваге и даже с некоторой фамильной гордостью я протянула ей резиновые перчатки. — Свети, — приказала сестрица и стала обследовать труп.
— Может, они незнакомы с достижениями цивилизации?
— Сначала дело, — кивнула я, и мы вошли в кухню, где суетился Михаил Степанович, накрывая на стол и подогревая ужин.
— Никакого покоя, — вздохнула я и зашагала в дом.
— Неужели он думает, что прадед вовсе спятил, чтоб в людской-то зарывать?