— Детка, — с ехидством сказал чей-то голос, сразу и не скажешь, мужской или женский (нет, скорее мужской), — у тебя было время, но ты потратила его впустую. Очень жаль, что свой шанс ты проморгала.
— Большое тебе спасибо, — пропела я и отключилась. — Дед к идее отнесся прохладно, — сообщила я печально.
— Давай наверх, — скомандовал Лукьянов и буквально зашвырнул меня на ворота, оттуда я благополучно свалилась в грязный снег. Он умудрился меня опередить. Мы бросились бежать вдоль забора, слыша, как сотрясаются металлические ворота, наши преследователи похвастаться хорошей физической подготовкой явно не могли и провозились у ворот гораздо дольше,
— Зачем я вам понадобилась? — проявила я вполне понятный интерес.
Выйдя на дорогу, я остановила грузовик, водитель косился на меня всю дорогу, но, получив сотню, подобрел. Он свернул к объездной, а я пешком преодолела еще три километра до города. На ближайшей остановке дождалась автобуса, доехала до вокзала, а оттуда троллейбусом до Гороховой. Времени на все это ушло предостаточно, но до двенадцати было еще слишком долго.
— Анатолий Юрьевич, — вздохнула я. — Вам, должно быть, известно, что Луганская погибла. Ее застрелили в собственной квартире. Фотографию мы обнаружили…