— Четверо этих и хозяин дома. Выглядит он так же паршиво, как и ты.
Великое достижение для такого парня: он интересовался моим мнением, как будто оно для него что-то значило. Голос его при этом звучал странно, что-то в нем было такое… только голос выдавал его состояние, он нервничал, а возможно, и боялся. Странно думать о Лукьянове такое, но, в конце концов, он всего лишь человек…
Свет фар переметнулся вправо, на крыше так никто и не появился, но я этому не особо радовалась. Ясно, что они, в конце концов, обратят внимание на лестницу, а это значит, что мы просто оттягиваем момент своей бесславной кончины. Тут еще беда: пока мы бегали внизу, холода не чувствовали, но здесь, на крыше, холод пробирал до костей, ночью подморозило. Не пристрелят, так к утру замерзнем.
— Я поняла, что милиции очень хочется списать все это на обычное ограбление, потому и не хотела говорить с ними.
— Мы уходим, — сказал Лукьянов. — А ты немного отдохни. Для своей же пользы.
— Ерунда. Сам подумай, куда я от тебя денусь? Пробовала, не получается.