— Так получилось, — неизвестна почему, стала я оправдываться.
— Боялась тебя упустить, — запыхавшись, пробормотала она.
— Это что ж получается, Стелла укокошила любовничка, явилась к мужу, а он укокошил ее, чтоб, значит, семью не позорила. Потом, прихватив доверчивую дурочку, укатил в Сочи, утопил бедняжку и обеспечил себе алиби, одновременно смыв позор со своего честного имени.
— С тебя чашка кофе в интимной обстановке, так что жди звонка.
— Круты вы, Анфиса Львовна, ничего не скажешь, — высунув нос из-под одеяла, заметила Женька.
Прямо напротив входа в фойе стоял большой стол, за которым восседала старушенция в синем форменном халате. Не знаю, кем она числилась, наверное вахтершей, но ясно было ясно: бабка здесь с прежних времен, и мимо нее мышь не проскочит.