— Может, — разозлилась я, — и привезла штаны отчима. Только мне как-то не верится, что он ходит в пятнистых штанах.
В общем, дневник не только ничего не разъяснил, он еще больше все запутал. Утром мы встали поздно, потому что был всеобщий выходной, идеи отсутствовали и мы никуда не спешили. Выпили кофе, позавтракали и даже стали прикидывать, не поехать ли нам за город? Погода располагала, и мы, наверное, в самом деле поехали бы, но… Сначала позвонил Козырев. Узнав его голос, я насторожилась, а потом и вовсе запаниковала: с какой стати ему мне звонить? Говорил он ласково, справился о моем здоровье, но как-то чувствовалось, что сам не знает, зачем набрал мой номер.
— Я только адрес запомнила, а название фирмы нет. Сейчас компьютеры всем нужны, а у меня по двадцать писем в день. Разве запомнишь?
— Оштрафуем. Ему тут деться некуда. Небось пьян в стельку… — Он покачал головой и добавил: — Одни придурки за рулем.
— Точно-точно, — влезла Женька. — Я тебе вот что скажу, Аркаша, пиши, пиши, а мы смотреть будем и, может, даже купим чего, не домой, конечно, нет. Но есть места, где твои картины выглядели бы просто… восхитительно.
Лучше б я сказала, что за спиной у Женьки привидение. Ее так перекосило, я и без подсказки поняла: что-то не то сморозила.