— Ладно. Через несколько дней зайду к Ипатову и заберу. Ты подумай, какой мерзавец, я ему к юбилею хвалебную статейку, а он мне такую свинью…
— Конечно, — обрадовалась я, не тому даже, что он не против помочь, а тому, что кто-то решил прочитать мое творение.
— Пусть он будет русым. Конечно, это не совсем блондин, то есть, если честно, это вовсе не блондин, потому что русым называют всех, кто не брюнет.
— Вы Пирогова Татьяна Матвеевна? — строго спросила Женька.
— К спонсору. Есть еще на свете добрые люди.
— Господи боже! — все-таки запаниковала я. Доведя меня до состояния, близкого к истерике, Женька сама заметно успокоилась и теперь сидела, хмурясь, и сосредоточенно о чем-то размышляла.