Я вытаращила глаза, пытаясь понять, о чем он. Женька из-за спины лысого делала мне знаки. Пантомиму можно было понять только в одном смысле: пошли его к черту И потопали в буфет.
— Мне-то что с этого? — чуть не заорала я. Женька прижала ладонь к моим губам, вопль получился негромкий, но зловещий.
— Павел Васильевич, вот из газеты хотят с вами поговорить, — скороговоркой пробормотала Наташа.
— Не напутала, — обиделась я. — Ты Колобка о ней расспрашивала?
— Я-то чувствую, а вот кто-то нет. Потому что Аверин покойник, и мы едва не отправились за ним. Пошли домой, есть хочу, и ноги гудят.
— Не в том дело, — поморщился Толик, замолчал, пожал мне руку и еще раз попросил: — Извини.