— А он не сможет куда-то быстренько сбегать, поесть и вернуться?
Крупные красные, как алая заря, облака висят все на том же небе, яркие птицы в саду с золотыми яблоками верещат во все луженые глотки, в ушах трещит, по дорожкам, посыпанным золотым песком, прыгают заморские зверьки.
Колоксай смотрел, смотрел и Олег, и хотя оба знали, что все женщины слеплены из вранья и обмана, но с другой стороны... если не верить, то что они смогут одни?
Он высматривал ту особую Черную гору, одновременно повторял заклятие возжигания простого огня, не забыть бы, перебирал по слову разговор с Минакиш и ее красавицей сестрой, вспоминал все случаи из жизни, только бы голова работала напряженно, только бы не пропустить вперед тот жуткий леденящий страх высоты...
— Да, я спустился в те мрачные пещеры, там уцелело озеро. Мудрец намеревался пользоваться ею долго... Там нет ни солнца, ни холода, так что вода не испарилась, не вымерзла. Ее почти столько, сколько и было.
Колоксай вонзил зубы в яблоко, но застыл, видя, как волхв брезгливо отобрал самое невзрачное, даже червивое, сосновой иголкой накорябал на блестящем боку какие-то значки.