Он придержал дверцу открытой, Фарамунд занес слабо трепыхающийся комок в повозку. Вехульд втиснулся следом и, пихая Фарамунда задом, торопливо завесил шкурой единственное окошко.
— Берег круг, — согласился Тревор. — С этой стороны враг обломает зубы. Но пристань надо уже сейчас. Да и камень по течению проще сплавлять на плотах.
Громыхало подъехал, новенькое седло немилосердно скрипело под грузным телом, вкусно пахло свежевыделанной кожей.
Возвращались все еще злые, не насытившие сердца местью. Между деревьями трупы лежали уже голые, многие изрубленные в припадках ярости уже после смерти. Над телами роились крупные зеленые мухи. Двое волков, рыча, выдергивали кишки из распоротого или прогрызенного живота.
За его спиной далеко на горизонте черная стена дыма вырисовывалась черно и страшно. Теперь легат отчетливо видел багровые струи огня. Ему даже почудилось, что слышит отчаянные крики сгорающих заживо жителей.
Сквозь листву было видно, как вдоль берега пробежали трое. Собаки на длинных поводках, иначе бы уже догнали... За ними еще пятеро, конных нет, через такую чащу не продраться.