Черные, как смоль, волосы служанки тонули в полумраке, бледное лицо расплывалось, но она храбро стояла возле ложа. Фарамунд привстал на локте, Клотильда пугливо запахивала ворот ночной рубашки. Тонкие пальчики смутно белели на пушистом крае.
Жернов откатился в сторону. Вскрикнул Вехульд, одна из стрел пробила доспехи на плече, другая воткнулась в руку.
Во главе гостей шествовал Тревор. Его опередили Вехульд и Унгардлик, разом ухватили простыню, завопили ликующе, вскинули ее как знамя. Фарамунд видел, как Брунгильда вздрогнула, ее огромные глаза на миг повернулись в его сторону, в следующее мгновение она словно отпрянула в отвращении.
Ее голосок был сладкий, невинный. Тревор засопел, стул под ним угрожающе поскрипывал, а огромные руки на столешнице беспокойно двигались.
— За пиво, — бухнул толстяк, которого звали Носачем.
— Приму!.. — донесся затихающий ответ. — Вот только...