Тревор задумался, подвигал морщинами на лбу.
Исчез, слышались крики, голоса, треск падающей крыши. Волна жара ударила в спину с такой силой, что он сделал два торопливых шага. Лютецию невольно прижал к груди крепче. Она вскрикнула, как испуганная беспомощная птичка в железной ладони безжалостного охотника, попыталась освободиться, он неуклюже зашептал успокаивающие слова. Она перестала, наконец, отбиваться, но не успокоенная, как он ощутил, а просто снова сломленная, как ее постоянно ломали...
— Да они вроде бы не чувствуют себя опозоренными.
Ворота Аунхена оказались заперты. Со стен выкрикивали оскорбления, падение соседей их не смутило. Здесь город крупнее, стены выше, защитников впятеро больше. Фарамунд расположил свое войско лагерем напротив ворот в трех полетах стрелы, велел окопать рвом, как делают римляне.
— Двое суток, — ответил Громыхало с восхищенным почтением. — Об этом тоже будут говорить!.. Ты был так изранен, что мы боялись, как бы ты не помер прямо там... среди трупов.
— Понимаешь, молодой варвар... Я получила хорошее образование, знаю историю всех древних государств. Первая империя образовалась за много тысяч лет до нашего Рима в далеком Египте... Ты даже не можешь себе представить, что такое — тысячи лет!.. Так вот, та империя существовала не тысячу лет, а много тысяч лет. Ее сумел покорить только наш могучий Рим с его железными легионерами... Да, о чем это я? Ага, в том Египте был рекс... его называли фараоном. Фараон был единственным свободным человеком. Он считался богом, а все остальные жители огромной страны — его рабами. И сами рабы, и воины, и полководцы, и бродячие торговцы... Вся страна. А свою власть, понятно, передавал по наследству своим сыновьям, те — внукам, правнукам...