— Я все понял, — сказал он. — Я все понял.
— Никто не узнает от меня, — ответил он степенно. — Порукой тому моя совесть... и твои драконовские законы.
На берег реки выбрались только к вечеру. Небо оставалось затянуто тучами, в серой неопрятной воде отражались эти медленно ползущие громады, готовые упасть на землю.
— Думаешь, питает нездоровую страсть к лошадям? Нет, эти наивные дикари еще чисты нравами... Сперва загляни в людскую, он мог перепиться с челядью и там храпит. А я пойду навстречу, начиная от тех казарм... или бараков для солдат, как они тут называют.
— Первая истина, — сказал мудрец отчетливо, — что ты — конунг этого племени. Вторая — что каждый понимает истины в меру своего развития. Третья — ты пообещал не причинять мне вреда за сказанное.
Со стен города видно, что черные столбы пожаров вдали ширятся. В крепости некоторые, как заметил Фарамунд, влезали на крыши, тревожно перекрикиваются. Он уловил обрывки разговоров, что на этот раз с севера идет вождь варваров, который не знает пощады даже к своим, а захваченных римлян подвергает таким жестоким пыткам, что несчастные сходят с ума гораздо раньше, чем к ним приходит смерть.