– Мы не поженимся. Ик! Мы не распишемся. Ик! Мы не можем. Ик! Я не могу. Ик-ик! – заикающимся дятлом твердила Ксюша.
Ксюша взяла стакан, несколько секунд внимательно на него смотрела. Это был выбор, развилка: направо пойдешь – блаженным козленочком станешь; налево пойдешь – останешься человеком, жестоко страдающим, но человеком. Ее рука дрогнула и стала подниматься. На полпути остановилась, замерла. А потом Ксюша изо всех сил запустила стакан в то место, в который врезался первый.
Ксюша и Поля встречали Ирину возле института. Им не терпелось засыпать ее вопросами, хотя радостный вид подруги говорил сам за себя. Они зашли в кафе, изучили меню. Диете соответствовал только салат «Шопский» и боржоми.
Поля теперь ласково называла Васю «ты мой зензубель», что означало инструмент для выделки карнизов.
Журналист – единственная нейтральная фигура. А дальше? Дальше – как судьба ляжет.
– Такие дуры, как я, операции делают, – вздохнула Поля, – а другие детишек на улицы вышвыривают.