Поля теперь ласково называла Васю «ты мой зензубель», что означало инструмент для выделки карнизов.
Журналист – единственная нейтральная фигура. А дальше? Дальше – как судьба ляжет.
– Такие дуры, как я, операции делают, – вздохнула Поля, – а другие детишек на улицы вышвыривают.
Однажды после очередного скандала жена решила проучить Олега и подала заявление на развод. Думала, муженек испугается и на коленях к ней приползет. А он обрадовался, съехал с квартиры и до суда носа не показывал. Жена опомнилась, когда уже поздно было, их развели. Вела себя как в стадии тихого ангела. Но Олега не провести, все ее уловки наперечет знает. Сейчас она воркует, свитер ему на спицах вяжет, а через неделю вожжа под хвост попадет, начнет визжать поросенком резаным и обвинять в чем попало. Олег брал па выходные сына и кормил бывшую супругу обещаниями когда-нибудь у нее заночевать. Она вызывала у него стойкую неприязнь. Даже в бессознательном состоянии он бы на нее не позарился. А тактики намеков туманных придерживался, чтобы с сыном не запрещала встречаться и в припадки не впадала.
Они распили одну бутылку сухого под наставления и собачьи истории, которые Ксюша знала в изобилии. Для Ксюши стакан вина – меньше привычной дозы, а Ирина и Поля основательно захмелели.
– Давайте первым делом с вас штаны снимем? – предложила Ксюша. – Я дам во что переодеться.