Днем она уходила на часок гулять вместе с Горном. Шли на почтамт за газетами или поднимались к водопаду. Как-то они возвращались домой, поднимались уже по крутой тропинке, ведущей к шале, и Горн говорил: «Я советую тебе не приставать к нему с браком. Уверяю тебя, тем самым, что он бросил жену, он причислил ее к лику святых и не даст в обиду. Гораздо проще и милее выйдет, если тебе удастся постепенно забрать в свои руки хотя бы половину его капитала».
«У меня маленькая просьба, – сказал он Магде при встрече. – Сядем в автомобиль, покатаемся». «В открытый», – вставила Магда. «Нет, это опасно. Обещаю тебе хорошо себя вести», – добавил он, любуясь при свете фонаря ее по-детски поднятым к нему лицом.
Он двинулся дальше. Горн спокойно за ним последовал («забавная штука, это упустить нельзя…»). Макс отлично слышал шаги за собой, но его душила мутная злоба, он боялся что не хватит дыхания дойти, и потому берег себя. Когда они добрались до двери квартиры, он повернулся к Горну и сказал: «Я не знаю, кто вы и что вы, – но я вашу настойчивость отказываюсь понимать».
«Ты с натуры?» – невнятно спросил Кречмар.
Часа через два явился Макс. Он, видно, неудачно побрился: на толстой щеке был черный крест пластыря. «Я приехал за ее вещами», – сказал он на ходу. Кречмар пошел за ним следом и молча смотрел, как он и Фрида торопливо, словно спеша на поезд, наполняют сундук. «Не забудьте зонтик», – проговорил Кречмар вяло. Потом в детской повторилось то же самое. В комнате бонны уже стоял аккуратно запертый чемодан – взяли и его.
«Ах, это довольно сложно. Видишь ли, дантиста я взял, у которого был давным-давно. Но он был не дантист, а мозольный оператор. Но вот, например, в приемную я целиком поместил группу людей, которых специально для этого изучил, едучи в поезде. Да, я с ними ехал в одном купе и оттуда преспокойно пересадил их в рассказ, причем заметь – с абсолютной точностью, точность важнее всего».