В те времена на островах еще не было закона об обязательной изоляции прокаженных; они могли оставаться на свободе.
– И вы ни разу не были влюблены здесь в Париже?
– Пойдем, – оборотился ко мне Стрев, – или я убью этого человека.
– У него не было бороды, когда я встречался с ним, но если он отрастил бороду, то, надо думать, рыжую. Мой Стрикленд начал заниматься живописью всего пять лет назад.
Настало молчание. Они обдумывали мои слова.
– Пожалуйста, иди и ухаживай за ним, я ничего не имею против. – Голос ее звучал холодно и высокомерно.