Филип не отвечал. Мистер Перкинс стоял в своей всегдашней чуть-чуть нелепой позе, словно фигура с картины Перуджино, задумчиво расчесывая пальцами бороду. Он вглядывался в Филипа, будто стараясь его понять, а потом внезапно отпустил.
– Сейчас уже поздно, даже если бы я и хотел, – ответил он.
– Вон она, – ответил мистер Перкинс, кивнув головой в сторону. – Что ты там натворил?
– В конце концов, – говорила она, – читателю это стоит всего два пенса, а он любит перечитывать одно и то же. Я просто меняю имена, вот и все. Когда мне это надоедает, я вспоминаю про счет из прачечной, квартирную плату или о том, что нужно купить ботиночки ребенку, и снова берусь за перо.
– Оказывается, вы мастер ухаживать за дамами, – сказала она.
Она наотрез отказалась звать его дядей Филом, как остальные дети, и не хотела называть его просто «Филип».