Филип покраснел снова – он не знал, что этот случай ей известен. Сам он о нем вспоминал с ужасом и глубочайшим стыдом.
– Послушайте, давайте зайдем в какой-нибудь ресторанчик на Бульмише note 54 и перекусим, – предложил он своей спутнице.
Они снова пошли в столовую. Спущенные шторы придавали комнате траурный вид. Священник сел у того конца стола, где раньше сидела его жена, и стал церемонно разливать чай. Филипу казалось, что ни ему, ни дяде кусок не полезет в горло, но, когда увидел, с каким аппетитом закусывает священник, и сам охотно принялся за еду. Некоторое время оба молчали. Филип с убитым видом, которого требовали приличия, жевал кусок отличного кекса.
– Почему же только «отчасти»? – спросил он, помолчав.
– Ну, я-то получил большое удовольствие, – сказал Гриффитс. – Не знаю, как Милдред.
– Я ухожу в церковь, – объявила она. – Вам ведь больше ничего не нужно?