Позже нам удалось опознать обломки его искореженной и обуглившейся желтой малолитражки, Но от самого Будено не осталось ничего, ни единой косточки.
Но именно это пережитое ранее безумие помогло мне сейчас. Мне удалось перенести престиж трактора на лошадь.
Мы все хохочем и почти с умилением глядим на него. Такой уж он есть, наш долговязый Пейсу. Все тот же. Вечно пакости на языке.
– У меня есть еще маленький перочинный нож, но я не считаю его оружием.
– Хватит, – говорю я, – иди спать, что сделано, то сделано.
– Как хорошо, – сказала она со вздохом, который перешел в приступ кашля.