Мы обсуждаем срок наказания, которому подвергнется Жаке. Предложения разные. Самое суровоевидно, уж очень он испугался за меня – предлагает Тома: десять лет. Снисходительнее всех Пейсу: один год.
Кати долгое время была уверена в обратном, и мы часто об этом спорили.
Я знаком предложил товарищам сесть. Все заняли свои обычные места, поставив ружья между колен. Старухи остались стоять, Фальвина – о чудо! – молчала. В этот час мы обычно сходились к первому завтраку. Завтрак был готов. Молоко вскипело, чашки на столе, хлеб и сбитое дома масло тоже. Я почувствовал вдруг, как у меня засосало под ложечкой.
– Скажи-ка, Кати часом не бегает малость за тобой?
В ответ раздались всхлипывания и заглушенные рыдания.
– Скажешь: я, мол, не знаю. Надо спросить у Эмманюэля.