Видимо, тон мой был настолько серьезен, что Корнеев от растерянности подчинился. Убедившись, что он не собирается рвать в клочки бумажку с ненавистной печатью на фотографии, я присел рядом.
– Полагаете, он? – заинтересовался Седловой.
– Выбегалло, – подтвердил Булкин. – Подошел ко мне и говорит: – «А ты, эта, значит, написал правильно. Эта, инициативу проявил. На ученом совете вопрос буду ставить, как почин поддержать».
Я нажал на клавишу стартера, и мир вокруг расплылся.
– Но самое удивительное, что ничего страшного в этом нет, Привалов. Поверьте.
– Нормально, – с облегчением сказал я. – Что, пойду я работать?