Провик раздал документы, настаивая, чтобы каждый расписывался за полученный экземпляр. Каждый из них был пронумерован, и его местонахождение все время отслеживалось.
Женщина приложила ладонь к стене. Открылась дверь в просторную, почти полностью коричневую и почти полностью пустую комнату. У окна стоит женщина, смотрит в окно. В кресле сидит мужчина, читает. Увидев их, он отложил в сторону свои бумаги, спокойно посмотрел на вошедших. Возле компьютерного терминала у стены сидел другой, отвечая на звонки.
Военачальник гнал по Паутине изо всех сил, дважды выбросив в космос торговые суда. Остановка в столичной системе Президентства Д. Зимплике заняла десять минут. Потом – в ту систему Вовне, где погибли три Стража.
Дерьмо. Все дерьмо, одно только дерьмо, и ничего, кроме дерьма. Уловка для обдуривания работников. И никого при этом не обдуривающая.
На своем пути люди уже миновали полдень и клонились к закату, но они создали эту великую вещь – пузырек закона и мира, который висел жемчужиной на беспокойной Паутине. Они истребляли Хаос его собственным мечом, отсекая головы одну за другой, каждый раз отрезая еще один тоньше тени ломоть его страшной империи.
– Добавить ходу! – дымился Тиммербах. – Проклятая Паутина, здесь можно только по прямой! Селиго! Рассчитай курс на ближайшую отходящую прядь на случай, если нас вышибут.