– Он не ожидал, что вы придете к нему, – сказал Провик.
Но им не причинили вреда. Валерена считала, что их изучали, хотя непонятно как и почему.
Шайк сел напротив него, спиной к виду, от которого кружилась голова.
– Ну, Кез Маэфель, сейчас последний акт пьесы. Можешь ли ты отдать себя спасению этого Дома?
Это означало «Рождающий черную бурю». Услышала, наверное, где-то.
– Боль – это не пустяки, Миднайт. У нее есть власть определять наши души. Твой страх потерять Блаженного так же велик, как мой страх, что я встал не под то знамя.