Но период здравого рассудка Внешника окончился, когда он стал напирать на границы своего обиталища. Он задергался в спазмах. Его компоненты обратились друг против друга. От судорог треснула герметизация, которая считалась неприступной для силового воздействия. Метан под высоким давлением вырвался наружу.
Провик позволил себе тень смешка. Класс – нет. Большинство солдат, попадая на какие-то следы своего прежнего воплощения, усмехнулись бы.
– Здравствуйте, капитан-лейтенант! Здравствуйте, господа!
Панцирь покачал головой. В этом не было смысла. Всю свою жизнь он изучал людей. Они были предсказуемы, но непонятны.
Когда приходило время перемещать Симона, никто в команде не был похож на Лупо Провика. Это были с виду грубые шахтеры с астероидов, может быть, из одной семьи.
Он застыл. На борту «Джемины-7» не было такой красивой женщины. Никогда за всю историю корабля.