По воздуху со свистом носились обломки кирпичей, превращая разрушенные до основания здания города в снесенные в результате артиллерийского обстрела заграждения. Останки некоторых домов походили на терки для сыра, от остальных осталось одно воспоминание.
Он подбежал к окну - не идет ли Миртл. Она не должна видеть розовые талоны. Необходимо до ее возвращения содрать их все. Но сколько же их? Сотня? Он огляделся. Со всех возможных поверхностей кабинета мелькали розовые листки. Тысяча? Может быть. Вполне вероятно, что тысяча. Даже если две тысячи, тоже не удивительно. Так, если Миртл вернется раньше времени, ей придется подождать, пока он не сдерет и не сожжет все до единого. Все... до... единого..
- И срабатывало? - спросил Китон. Ему казалось, что собственный голос доносится откуда-то издалека. А еще казалось, что он плавает во взгляде Гонта. Плавает на красной волне. Ощущение было странное, но очень приятное.
- Вильма? - прошептал Пит, когда она повернулась к нему своим широким плоским лицом. Ему не понравилось выражение на этом лице, освещенном с крыльца, - яркие белые полосы света, перемежающиеся с глубокими черными впадинами теней. Не понравился ему и невидящий взгляд жены. - Милая? Как ты себя чувствуешь?
- Ладно. - Лицо Полли, искаженное гневом, попыталось пробраться к его сознанию, но Алан не пустил его и сконцентрировался на Хью Присте. Несколько страшных секунд он не видел ни одного лица, только зияющую чернотой пустоту.
- Ради Бога, - сказал Пит, не отрывая взгляда от экрана. - Я с удовольствием прогуляюсь пешком.