- Да, мама, - то, что он делал на дворе Ержиков уже казалось далеким и нереальным, как сон. Вне всяких сомнений мальчик, который теперь стоял в залитой солнечным светом чистой кухне, мальчик, который открывал холодильник и доставал оттуда молоко, никак не мог быть тем самым мальчиком, который погружал руки в грязь на огороде Вильмы Ержик, а потом швырял эту грязь на простыни Вильмы Ержик, швырял, и швырял, и швырял. Конечно, нет.